Правительство России решает, что же ему делать с моногородами. Сейчас прослеживаются, на первый взгляд, прямо противоположные тенденции. С одной стороны, число моногородов сокращается, а с другой – градообразующим предприятиям могут разрешить даже быть резидентами территории опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР). Если же вдуматься, обе тенденции дополняют друг друга, а их конечная цель – хоть как-то облегчить государственное бремя спасения моногородов.
В России насчитывается 321 моногород. Больше всего их в индустриально развитых субъектах: Кемеровской (24), Свердловской (17), Челябинской (16) и Кировской областях (13).
– Моногорода возникли в советское время, когда предполагалось, что государство планирует размещение производительных сил и обеспечивает спрос на их продукцию. Неразумно заселялись территории Крайнего Севера – там, где выгодно только производство вахтовым методом. Возник нерыночный сектор: газовая отрасль, железная дорога, предприятия военно-промышленного комплекса. Где-то это могли быть даже автомобили, как в Тольятти. Сейчас же моногорода, особенно на Крайнем Севере, стали зоной бедствия, – рассказал «Октагон.Северо-Запад» старший научный сотрудник Института экономической политики имени Е. Т. Гайдара Сергей Жаворонков.
Несмотря на советскую историю моногородов, их полный список был впервые утверждён Правительством России лишь в 2014 году, а затем неоднократно корректировался. Все города в правительственном реестре включены в одну из трёх групп – в зависимости от социально-экономической ситуации. Ряд моногородов переместились в более высокие категории, что связано со стабилизацией ситуации. Это, в частности, такие крупные города, как Тольятти (Самарская область), Димитровград (Ульяновская область), Саяногорск и Абаза (Хакасия), а заодно посёлок Мундыбаш в Кемеровской области.
Такие крупные города, как Тольятти, Димитровград, Саяногорск, Абаза, посёлок Мундыбаш в Кемеровской области переместились в более высокие категории в связи со стабилизацией социально-экономической ситуации.Фото: Александр Кряжев/РИА Новости
С момента создания списка из него окончательно пропали, по нашим подсчётам, семь монопрофильных населённых пунктов. Это посёлки Пашия, Тёплая Гора и Уральский в Пермском крае, Верхнеднепровский посёлок в Смоленской области, город Певек и Беринговский посёлок на Чукотке, Белогорск в Амурской области.
Пока что прореживание списка прошло мимо Северо-Запада, где насчитывается 42 моногорода. Однако скоро всё может измениться: Новодвинск и Северодвинск Архангельской области могут выпасть из реестра. Дело в том, что они расположены на расстоянии менее 50 километров от областного центра.
Всего в Архангельской области сейчас расположено семь моногородов, в которых суммарно проживает более 300 тысяч человек (только в самом Северодвинске 180 тысяч), а это почти четверть населения области. Говорит это, естественно, о низком уровне конкурентности местной экономики.
При этом Правительство России сейчас разрабатывает альтернативные механизмы поддержки моногородов. Кстати, по предложению вице-премьера Юрия Трутнева, который курирует в Правительстве именно это направление. Чиновник предлагает снять ограничения на то, чтобы резидентами территории опережающего развития в моногородах становились сами градообразующие предприятия. Или, по крайней мере, предприятия того же общероссийского классификатора видов экономической деятельности, что и градообразующие.
В городе Череповце металлурги не могут быть резидентами территории, поскольку градообразующее предприятие – это металлургический комбинат.Фото: Александр Коркка/РИА Новости
Сейчас на территории моногородов действует 80 ТОСЭР (проще говоря, такой инструмент удалось применить лишь для каждого четвёртого монопрофильного муниципалитета). Например, в Череповце резидентами территории не могут быть металлурги, поскольку градообразующее предприятие – это металлургический комбинат.
Если Правительство примет инициативу Трутнева, подобное ограничение снимут. Господдержку как резиденты ТОСЭР смогут получать и градообразующие предприятия, и те, которые потенциально способны сформировать с ними кластер. Подобный инструмент кажется более адекватным, нежели ликвидация моногородов, которые не удовлетворяют каким-то формальным критериям.
Впрочем, это всё же парциальное решение проблемы. Ведь ТОСЭР существуют далеко не во всех моногородах (в тех же Северодвинске и Новодвинске территорий опережающего развития нет).
Процесс деградации северных моногородов можно лишь замедлить, но не остановить.
– Нужно признать ошибки советского времени и просто отселить людей с таких территорий. Поддерживать «потёмкинские деревни» там, где нет спроса на их продукцию, – это путь в никуда, – считает Сергей Жаворонков. – Да, на квартиру в Москве всем не хватит. Но можно ведь осуществить выделение средств примерно по схеме Минобороны: сочетание стажа, размера семьи и других критериев. После этого человек сам выбирает, где ему покупать жильё. И это была бы вполне реальная поддержка.
В качестве позитивного примера экономист приводит реформу угольной отрасли. Изначально она была полностью государственной, однако в рамках программы Всемирного банка «Люди превыше всего» началась приватизация, а новые собственники закрыли почти 200 из 300 шахт. Удалось высвободить порядка 200 тысяч рабочих мест. Но из-за повышения эффективности отрасли добыча угля выросла в 1,5 раза. Оставшиеся без работы шахтёры сумели купить новые квартиры в центральной полосе России. И вряд ли жалеют о переезде.
26 декабря 2021